Траверсы тм 53

28 ответов к «Траверсы тм 53»

1. Перед самой вершиной альпинисты три часа с крюковой страховкой преодолевали сто пятьдесят метров острого ледово-снежного гребня с огромным карнизом, свисавшим на юг, и крутым обрывом на север. Снегопад прекратился, но туман, холод и сильный ветер затрудняли преодоление заснеженных «жандармов» и острого снежного гребня. В сплошном тумане они поднялись на Заромаг (4203м).             Утром пятого дня спортсмены вышли на дальнейший штурм вершины.

2. Рюкзаки, конечно, адски тяжелые — мощная палатка, куча теплой одежды, «железо». Хорошо, что весь наш короткий путь проходит по идеально ровному рельефу, так что, кроме перехода реки по навесному мосту никаких трудностей. После завтрака, помогая друг другу, с трудом залезаем под наши 30-килограммовые рюкзаки и делаем небольшой получасовой переход до лагеря.

3. У нас же дней с запасом — целых 12 и мы не торопимся. Восходители (их видно сразу – загорелые, похудевшие) ждут своего транспорта вниз. Поэтому расслабляться народу некогда и как только рассвело, лагерь загудел как улей — одни впопыхах собирают палатки, другие — завтракают, самые шустрые уже выходят в акклиматизационный выход на северный приют, на 3700. Классическая программа восхождения на Эльбрус с севера, рассчитанная обычно на 9 — 10 дней предполагает, что на следующий день после прибытия в лагерь Джылы-су вы совершаете радиальный акклиматизационный выход в лагерь на 3700. Утро в лагере на поляне Эммануэля.

4. Вот проовощил бы в городе очередные выходные и думал бы что у нас не
   зима, но понесло меня сходить классический траверс, который с Пидана на
    .

5. В общем, это не охотничья избушка в дебрях русских лесов. Это двух-трехэтажное здание, утопленное вглубь горы, с несколькими ветрогенераторами и даже портативным дефибрилятором в холле, автономное, способное вместить, наверное, человек триста Когда нам разрешили пройти в «спальню», наши сердца оказались окончательно покорены.

6.  Высота горы — 422 метра. Враг превосходил нас в несколько раз количеством людей и единицами техники. Конкретно на горе Лысой окопалась наша знаменитая 30-я Иркутская дивизия (с юга). В этих местах во время Великой Отечественной Войны велись ожесточенные бои. Это направление, видимо, было очень важным для них, поскольку сюда были брошены мощные ресурсы. Кроме того, у наших солдат были проблемы со снабжением боеприпасами и провиантом. Немцы практически непрерывно пёрли (соответсвенно, с севера) сюда, засыпали район бомбами с воздуха, вели миномётный огонь, но в конечном итоге высота была удержана нашими Героями. Как известно, в период с конца лета по начало осени 1942 года немцы ломились через Горячий Ключ на юг, в сторону Туапсе (к морю).

7. Это очередное затишье вновь порождает среди нас бесконечные рассуждения про погоду, наш график и упущенную возможность выхода сегодня утром. Что-то вспомнился МАЛ на Москвина. ***

   Я лежу на камнях, в голове легко Морена ледника Ошанина. И вся снаряга на осликах едет, а не на своём горбу. Все знали, что идёт непогода, что кто не сходил, то уже в ближайшие 3 дня и не сходит, а уже двадцатые числа августа, конец сезона, последний вертолёт с Москвина через 5 дней. Это их теперь слышно первыми скрипками в общем оркестре кашля. Нет, вроде не молитва, просто беспокойный сон уставшего человека. Но видно, что бесследно для ребят такой рывок не прошёл. Какое сегодня число, наверное, 1 сентября уже близко. Вообще снаряга сильно поизносилась за поход: две из трёх верёвок перебиты, горелки капризничают, спутниковый телефон не работает. Все его знакомые отказались сюда ехать, потому что у них есть дети. О чём они разговаривают. Какой-нибудь пляж в Судаке или Форосе, портвейн, девушки, теплые скалы. Судя по всему, «очень популярное место» у альпинистов, если мы не нашли никаких данных про восхождение на него. В какой-то момент похода у нас появилось командное наваждение, что нас в МАЛе ждёт скучающая команда испанок, и мы скоротали несколько вечеров, обсуждая, как мы классно будем проводить время в этом чудном месте с этими чудесными женщинами. Ничем не закончив споры снова возвращаемся к своим делам. Побоялись приглашать его в наш шатёр. Из всей команды только нас двое изъявили желание его пригубить. Сразу после прошлой ночёвки продолжили провешивать дюльфера. Все сегодня натерпелись, такие восхождения так просто не даются никому, но двое из нас, самые здоровые, смогли вытропить последний участок до гребня. Или в тёплый Каравшин, грациозно так в скальничках по уступчикам. Я завидую здоровью этих ребят, и корю себя за малодушье, что не смог выложиться как они. Часть народа режется в преферанс, другие ждут своей очереди, балдея от безделья, либо неспешно беседуя на любые темы. Мы уже тогда по запаху могли отличить где чьи ботинки, а у него сразу бы асфиксия наступила. Тридцать второй или тридцать третий, точно и не вспомню. Напряжение последних дней спадает. Его мы покинули 3 дня назад, взяв с собой продуктов и топлива на 12 дней. Который сейчас день нашего похода. Ноги свисали в неизвестность, то обвязки не снимали. Мы называем наш шатёр Пиком. Эта мысль не даёт мне покоя. Он сказал: «Давай сделаем так » и согнулся в очередном приступе кашля. Вот уже дежурный пытается разжечь наши мульти горелки, но они что-то конкретно барахлят. Стоп, а что это бормочет Док в забытьи. Пол жмени этого зелья нам отсыпал таджик из МАЛа на сдачу оплаты за установку палаток. При всём нашем старании за день спуститься не успели, и поймали холодную ночёвку в районе шести тысяч. Мы не смогли найти площадку под палатку и на небольшом уступчике разместились в спальниках в два рядка. Эх, ну и классно мы загудели в МАЛе. Всё просто – есть погода лезешь, нет – не лезешь. В МАЛе люди несколько недель живут в условном отрыве от цивилизации и её благ, но даже на их фоне мы выглядели полными дикарями, как по внешнему виду, так и по поведению. Вот, кто-то заявил мизер. Его отпустило, когда я уже кричал, что перила готовы. Кстати, насчёт дежурства, если так пойдёт и дальше, и мы завтра стартанём на Душанбе, то снова мне выпадает дежурить перед восхождением. Эх, как хочется в тёплый Крым. Более французского имени я даже вообразить не могу. Сейчас ситуация повторяется и, задорно обложив матом горелки, начинаем собирать по карманам и рюкзакам мусор для печки. Но все понимают, что, в терминах преферанса, такого расклада, скорее всего, нам на руку не светит. А так мы даже неплохо отдохнули. Немного на бомжей смахиваем. Надо было как можно быстрее сбрасывать эту чёртову высоту. Перевалили на другую сторону Горы и ночуем на широком спусковом гребне Абалакова. Что-то вспомнилось как я в МАЛе разговаривал с одним французом (во мне после спирта просыпается талант полиглота) – Жаном-Франсуа. А до этого ещё четыре выше шести. Хочется верить, что этот километр – приписка к отчёту, для монументальности, так сказать. Если бы не отличная безветренная погода, то нам пришлось бы кисло. Худющие лица с бордовым оттенком, и на них большие глаза. Правильнее будет сказать палатки, нашего дома на протяжении всего путешествия. Меня это очень удивило, как будто они на верную смерть собирались ехать. Только что были выпиты остатки нашего спирта, и мы просто кайфуем, спустившись с Горы. А некоторые из нас уже даже хотели откладывать свои скромные порции шоколада, чтоб в МАЛе намазать им какую-нибудь знойную женщину и слизать его с неё. Вот лежим сейчас и отдыхаем. Руки я ещё успел вовремя отмахать, а вот ноги нет, и теперь, судя по всему, опять несколько месяцев придётся жить с этим. Мы с Напарником должны были первой связкой уходить в низ. Отдохнув в МАЛе полтора дня, мы вышли наверх, на Гору. Даже не верится, что мы прошли траверс этого исполина. По плану, мы должны были заночевать ниже семи тысяч, но связка из трёх человек, в которой я тоже шёл, на спуске попала в какое-то гиблое место, где мы оказались в хитросплетении, то ли вертикальных трещин, то ли бергов. Нет, определённо, такой горный туризм, как сейчас, нравится мне всё меньше и меньше. Ещё на спуске с Корженевы мы узнали, что через пару дней приходит фронт и погода заканчивается. Да, определённо я не бодрячок, поистрепался за последние дни, но не более этого. А вторая горелка начала капризничать на ночёвке на уступе. Вроде и радостно, что сбылась мечта последних нескольких лет, и удовлетворение есть от достижения цели, и все живы, и всё безопасно, но как-то это безучастно проходит, как будто смотришь на себя на экране и видишь, как люди радуются, а сам эту радость не ощущаешь. Но из-за постоянной голодухи шоколад отложить не получалось, да и Испанок в МАЛе тоже не оказалось, да, если честно, то мы и не сильно искали, добежав до нашей заброски. А на Гору этот Жан-Франсуа так и не сходил. Похоже ноги я все же подморозил. Ещё неделю назад, когда мы на Корженеве встретили словака, то спирт с ним после восхождения пришлось пить на улице, т. Короче, те несколько евро, которые с каждого носа сняли за пользования инфраструктурой (читай туалетами) мы отработали по полной. Где же во мне тонко, что может надорваться. Теоретически, после Горы, уже через 9 дней мы должны оказаться в кишлаке Ванч. С утра несколько первых часов подъёма пролегали в тени «лопаты» и было очень холодно. Хорошо, что у нас есть варочная титановая печка, и на полке были петли из каких-то древних верёвок, которые мы употребили как топливо. Причём все эти любые темы в конечном итоге сводятся к двум категориям обязательным для любого мужика и недостаток которых мы испытываем уже дней тридцать: еде и бабам. Вот это альпинизм, я понимаю. Всё нам как бы намекает, что пора заканчивать Смотрю на свой ботинки и понимаю, что теперь, сняв бахилы и кошки, рискую оставить где-нибудь подошвы. Когда я слышу их бурлящий кашель, то мне становится не по себе. Всем, мягко говоря, не очень. Вот уже с обычных тем про еду переключились на горы. Куплю себе боты трёхслойные, какие-нибудь LaSportiva, а лучше даже Milet – эти из далека лучше видны, и буду на вертолёте залетать под вершины. Иногда эти рассуждения прерывает очередной порыв ветра, а иногда чей-нибудь короткий, по нужде, доклад из открытого космоса: «Душанбе, нахрен, затянут». А в нашей команде на 9 человек, мы насчитали 12 детей, и ещё у троих жёны беременны. В тех местах гуляют только такие мазохисты как мы, и то редко. А ребята, снизу на мульде нас ждали, наблюдая за нашими злоключениями, и никак не могли помочь. Через два часа после выхода с МАЛа, он сказал, что всё, для него поход закончен: он чем-то траванулся, устал присаживаться за каждый более-менее большой камень, сил у него может не хватить, а впереди ещё и непогода. Так что холодной ночёвку можно считать только формально. Ещё с этого похода не вернулись, а эти ненормальные уже обсуждают что-то про зимний Ленина. Подозреваю, что пахнет от нас также плохо как мы выглядим. Ну и вид у нас. Но почему-то в душе не играют фанфары, не видно салютов и не звучат задорных марши. Из маленькой колоночки доносится звонкий голосок Земфиры. У нас в палатке стоит такой кашель, как будто в пульмонологическом отделении больницы. Надеюсь меня туда не позовут, а то я ещё и согласиться могу. В очередной раз, отвлёкшись от преферанса, рассуждаем стоит ли завтра выходить на Душанбе, или ещё подождать пока погода устоится, и солнце с ветром утрамбуют снег. Оттаяла даже наша портативная колонка и теперь мы снова слушаем музычку. Таджик долго на него подозрительно смотрел, несколько раз специально переспрашивая, действительно ли в нём живут 8 человек, но заглянуть внутрь побрезговал. Если бы ещё была середина похода, то попытался бы с ними что-то сделать, а сейчас лень. Над ними колдует Док, я даже замечаю шприцы у него в руках, и это вообще не внушает оптимизма. Почему я не кашляю и у меня ничего не болит. Короче, все бежали, как с тонущего корабля, на котором оставаться не имело никакого смысла. После двадцати восьми дней похода по Памиру, мы первый раз вышли в МАЛ и сняли заброску с ништяками, доставленную туда вертолётом заранее. До сих пор можевелововый привкус джина стоит во рту. Даже теперь, в теплой системе, обнявшись с ребятами, поужинав и выпив спирта, я не очень чувствую большие пальцы. Хотя есть в нашей команде несколько особо фанатичных человек, которые в горах разговаривают про горы. Все разногласия тут же утихают, и опять карты, беседы, и ожидание ужина. Всем остальным не до него. Вторая ночёвка на семи тысячах. Некоторые её уже ненавидят, а некоторые, наоборот, даже подпевают. Нужно попытаться уснуть под этот аккомпанемент кашля. Мысли неспешным струйкой текут у меня в голове. Теперь только вниз, пару дней и через Бивачный, Федченко и РГО мы должны выйти в кишлак Ванч. Вот это будет полное гадство. На спуске провесили много верёвок, но точно не километр. Наш Пик временами сильно трепещет на ветру, а временами, наоборот, надолго затихает. Умные начинающие высотники, наверное, так и делают, а не шляются по Памиру сорок дней с тридцатикилограммовым спиногрызом. Подозреваю – это всё от усталости. А сейчас мы на горе одни. Но это было больше 20 лет назад, как оно будет на самом деле увидим завтра. Меня зовут на помощь, считая специалистом по мизерам. Да даже и с баулом на жумаре всё веселее. Прижало – дюльфернул пить пиво на травке в базлаге. Вроде бы другая команда писала, что провесила гораздо меньше верёвок. Жаль, мы были с ним очень близки, но решение правильное, учитывая в какую неизвестность мы поднимаемся. Впереди у нас, судя по одному из отчётов, ещё почти километр дюльферов по скальному гребню. Изрезали чьи-то выброшенные ботинки, но стабильной работы насоса так и не добились. Мы играем на будущее пиво и сейчас можно существенно пополнить наш алкобанк. Ещё одна ночёвка на шести тысячах не пошла никому на пользу. Последний раз я таких типов видел в хрониках УВД по телеку в прошлой жизни. Ребят не перестают мучать приступы бурлящего кашля, от которых их аж сгибает. И, как на зло, даже не могли начать ставить лагерь и готовить ужин, т. Это я к тому, что всё зависит от головы, кто-то себе страхов разных надумает, а кто-то, например, как мы, сюда отдыхать приехали. Сегодня был тяжёлый день. Вообще хочется быстрее к населёнке выйти и домой сообщить, что у нас всё в порядке, а то из-за сломанного спутника мы потеряли связь с домом и за нас наверняка сильно волнуются. Мы потратили драгоценных два часа поочерёдно выбираясь из различных провалов и распутывая эту дрянь, перелазя на карачках снежные мосты. На подъёме было интересно наблюдать, как народ бежит с Горы. Хотелось бы попасть домой к этой дате – дочка в первый класс идёт. Второй день отсидки на ПФП, высота около 6000 метров. Все ништяки за раз выпить и съесть не смогли, и во второй приход, после Корженевы, пришлось собраться с силами чтобы всё уничтожить. Такое чувство, что первая часть похода в районе Паймозара и Тиндаля была в прошлой жизни и не с нами. Так вот, этот Жан-Франсуа приехал в МАЛ без напарника, т. Ладно, надо спать, завтра не менее тяжёлый день. Одну из них мы пытались починить ещё внизу, ища резину для прокладок в мусорке, благо в МАЛе мусорка большая. Пойду, не буду разочаровывать ребят, попробую кому-нибудь сделать паровоз

   ***

   Я лежу, в руках и ногах тепло Спирт приятно согревает изнутри. Но что со мной, чёрт возьми, не так. Всех эта мысль греет и расслабляет. Котлы и палатка были у нас. Я лежу, в руках и ногах легко Что-то в этом насвае всё же есть. Кто к преферансу, кто к дежурству, кто к своим мыслям. Я ещё на прошлом дежурстве перед Корженевой всё просчитал, при любых раскладах, я не должен быть сейчас дежурным в штурмовой день, но карты спутал один из нас. Высота пять с половиной тысяч.

8. Также следует уточнить тип траверсы, которая будет работать с грузом, и, наконец, метод крепления строп к ней, иными словами, какими захватными элементами нужно наделить оборудование. Как правило, траверсы производятся по индивидуальным данным. Чтобы изготовить такой крепеж, необходимо знать, каков характер поднимаемого груза, а именно, сколько он весит, какого размера и как крепятся стропы.

9. Траверса М-8 (М-1-сложная) высоковольтный (ЮИК).

10. Вес (без балласта) около, кг. Длина конструкции по полу, м. Ширина поперечной траверсы, м.

11. Траверса траверса 20х30мм 3м 1 шт. ТРАВЕРСА: СФЕРА ПРИМЕНЕНИЯ Одним словом, траверса используется тогда, когда имеются ограничения по высоте подъема грузов.

12. М-1 — траверса высоковольтная к сложным
    опорам. Траверсы
    высоковольтные типа ТМ и М.

13. И правильно ли я в нем
    ставлю ударение на последнем слоге. Траверсы — 300 мм; главная палуба — 200230.

14. Кабан – слово восходит к башкирскому «кэбэн» — «стог». Они, словно шапка или стог, возвышаются над поросшими тайгой склонами хребтов и гор. Этим древнебашкирским орографическим термином часто называют горы с, как правило, плоской, столообразной вершиной и крутыми, покрытыми курумами склонами. Шелом, Поперечная, Круглица, Уван, Кобея и многие другие вершины. Таких вершин на Южном Урале множество – Ямантау, Иремель, Бол.

15. Именно этот высогокорный ландшафт, окружающий вершины Круглую, Поперечную и Евлахта, по-видимому, и носил имя «Джигалга-Егалга». На старинной карте 1875 года елга Евлахта подписана как «Евлахина». Такое же название (Евлахта) имеет и вершина северо-восточнее горы Поперечной, одна из трёх вершин горнотундровой зоны этого участка Зигальги. На современных картах – Евлакта, однако местные жители и туристы обычно произносят этот топоним как «евлахта». Скорее всего, название это произошло от имени собственного «Евлаха», «Евлахий».

16. С поляны, с разных её точек, открывается замечательный вид вкруговую на окрестные горы – вдали и впереди, запирая долину, синеют отроги Машака и Кумардака; совсем уж далеко (и в хорошую погоду) видна даже Ямантау и Угловой Машак (. Замыкая долину — синеет вдали Малый Нургуш, а если поглядеть в створ долины реки между Зигальгой и Нургушом – то можно увидеть курумы вершин хребта Большая Сука (Сака Башкирская на карте 1805-го года). ), машакская гора Медвежья, довольно хорошо видно горы Харитонова, Дальний Машак; ближе — конусообразный пасынок Зигальги – гора Караташ; за ней белеет курумами последний из Шеломов; затем столовая гора Мёрзлый Утёс, чуть впереди её и ближе к нам – Большой и Малый Пасынки. И вот дорога, наконец, выходит на просторы большой Александровской поляны. Если повернуться чуть назад – горы Круглая и Поперечная – стражи долины. С другой же стороны, почти беспрерывной зелёной стеной со скальными башнями тянется хребет Бакты.

17. На многих картах на седловине показана охотничья избушка – но её на самом деле давно уже нет. Ну а менее заметный отворот возвращается опять на южную сторону венца Зигальги и продолжает идти вдоль хребта по альпийским лугам-полянам. Далее по ходу траверса с вершины 1237м. По одной из них (основной) можно уйти с хребта на север, в «жилуху», в долину Куткурки. Дорога в очередной раз в провале раздваивается. Следует большой сброс (более 300 метров) к очередному провалу, носящему название Александровский Провал.

18. Контролируется это специальными пружинными весами, которые можно втридорога заказать в каталоге Сузуки. Если очень хочется проверить все по науке, то руль должен поворачиваться, если тянуть за перо вилки с усилием в районе 500-800 граммов (с демонтированным рулевым демфером, если я правильно помню).

19. Как правило, это означает, что подшипник – «левый». Не удивляйтесь, при запрессовке в ступицу он должен исчезнуть. В качестве оригинала иногда идут полуоткрытые подшипники, их устанавливаем уплотнениями в сторону сальников. А вот если подшипник с трудом надевается на ось колеса – дело неладно. Но практически, коли уж под уплотнения попала вода, она оттуда выйдет только в виде ржавчины. Какой подшипник лучше – открытый или закрытый. Выбирая подшипники, иногда можно почувствовать небольшой люфт.

20. Подкладываем толстую шайбу и закручиваем гайку. После этого одеваем сверху верхнюю траверсу и основательно затягиваем вторую гайку через широкую шайбу. Затягиваем гайку, чтобы устранить люфты, но не перетянуть, чтобы не закусывало. Шайбу взял от подвески классики.

21. Где – часть кранового давления, передающаяся на стенку траверсы. Обычно считается, что крановая нагрузка на элементы траверсы передается пропорционально площадям опирания подкрановых балок на эти элементы. При этом необходимо учесть неравномерную передачу усилия от возможного перекоса подкрановых балок введением поправочного коэффициента k =1,2, а также то, что при определении величины F1 рассматривалось несколько временных нагрузок, поэтому следует умножить крановую нагрузку на коэффициент сочетаний, согласно [7].

22. По моменту в сечении I определяем. Здесь: М1 = 15,42 кН·м и Q1 = 110,9 кН; Q2 = 182,6 кН и VA = 313,8 кН. Эпюры моментов и перерезывающих сил от указанных нагрузок представлены на рис. Из этих эпюр следует, что в качестве расчетных сечений траверсы следует выделить сечения I и II.

23. 12) определяем в предположении, что максимальное усилие в ней может быть равно F1 = 453,84кН, а ширина накладки принимается обычно на 40-50мм больше высоты сечения двутавра шатровой ветви. Толщину накладки 9 (рис. Принимаем b9 = 450мм, тогда требуемая толщина накладки.

24. Главная » Тюнинг и обвес » Рулевое управление » Ремонт поврежденной траверсы. Продажа , ремонт и обслуживание мотоциклов.

25. Ремонт мотоциклов в мотосервисе в Москве увеличит срок службы, как деталей, так и мотоцикла в целом.

26. The Liberal point of view on the inequality reasons. Социальное неравенство Либеральная точка зрения на причины неравенства.

27. Ремонт и обслуживание в период. Постановка/возврат мотоцикла с зимнего хранения.

28. The theory of social stratification’ Warner’s theory about 6 layers in the American society. Теория социальной стратификации Теория Уорнера о 6 слоях в американском обществе.